21 августа 2021, Степь.
Полжизни прожила в Волгограде, а такой ровной степи не видела. Поверхность Земли, как голая кожа, напоминает об огромных размерах этого тела. Плоскость прямо-таки марсианская, и дерево – одно – там, где выжило редкое семя. Я смотрю в окно.
В женском купе свои истории. Соседки с такой невозмутимостью делятся своими трагедиями, что возникает сомнение в их реальности – не историй, соседок. Я, во всяком случае, так не умею и о больном молчу даже внутри себя, а эти кажутся несломимыми. Степное племя.
Оля из Полтавки очень темперамента. На одном дыхании мы узнаем историю ее жизни от отца-алкоголика, который побивал всю семью и выгонял на улицу, до преждевременных родов во всех кровавых подробностях – неуклюжие, сонные полтавки забывают катить стойку с катетерами, иголки рвут вены, Олю катят в реанимацию матери и ребенка. Все это голосом хорошего рассказчика – и без страдания.
Надежда на пенсии не умеет так удерживать внимание слушателя, но внимания хочет. Ее история о зрелой дочери второго мужа звучит как неубедительный пересказ олиных историй: "И вот, у нее четверо детей…" (у Оли трое), "Выскочила замуж, забеременев в восемнадцать" (Оля - в девятнадцать). Кажется, Надежда высказывает осуждение аллегориями.
Впрочем, и у нее есть своя история, которая включает целую прорву мертвых родственников ("говорят, если кто-то умер насильственной смертью, то будет еще два мертвеца – так у нас и случилось!"), развод после 25 лет с мужем и недавно открывшийся диабет ("отец от него умер с раком желудка, и я, видимо, туда же"). Все тем же будничным голосом, без горечи. Степное племя.
Я выхожу в коридор. Мне сложно рассказывать о себе. Прошлое кажется мне чужим, настоящее – тоже. Я смотрю в окно, и в мыслях моих только степь, равнодушная и бескрайняя. В ней тоже нет горечи – только полынь.